О нет-нет. Я не осознавал, на что я иду. Совсем. Хотя не так. Я все-таки осознавал, на что иду, но мои представления совсем не совпали с реальностью. Реальность оказалась гораздо более эмоциональной и яркой. Стоило это того? О, безусловно! Хотя что это за штамповый вопрос? Он не более информативен, чем вопрос “как дела?”.

Мы поехали во Владимир на первой электричке. Рома немного повозмущался, что ему приходится так рано вставать. Но лишь немного. Перед электричкой мы собрались с остальными ребятами нашей группы, и уже в электричке стали знакомиться, находить общие темы и даже сближаться. А все ребята как на подбор, один интересней и прекрасней другого. Через 3 часа поездки, которые оказались не такими уж и длинными, как ожидалось, мы высадились во Владимире и добрались на такси до аэродрома Семязино.

Наш инструктор Иван встретил нас, показал, где покушать, рассказал что, где и как, правила поведения, и через час у нас уже началось обучение. С чего? С просмотра видео. Как приземляться неправильно, как правильно, чем чреваты ошибки. Например, если при приземлении смотреть вниз, то ой-ой, что может быть. Короче, лучше не смотреть. Потом мы соорудили макет самолета из стульев, тесно в нем, в “самолете”, разместились, и давай по очереди выпрыгивать из “двери” в воображаемое воздушное пространсво. А что, вроде и не страшно.

А потом началась “армейка”. Мы учились правильно приземляться на две крепкие, сжатые вместе, ноги. Оказалось что не так это и просто. Поэтому мы много тренировались, прыгая туда-обратно, передом, спиной… Ха-ха, мой бег здесь совсем не помог, т.к. прыгать приходилось бедрами, а не икрами. Но на этом прыжки не закончились. Потом мы прыгали с высоты, чтоб ощутить всю нагрузку при приземлении. Вдоволь напрыгавшись, мы стали тренироваться в выпрыгивании из самолета, уже на муляже двери. А последнее в тренировке, но отнюдь не самое простое, это обучение управлением парашютом. Ну, насколько возможно управлять неуправляемой моделью.

Тренировки закончились, но обучение нет. Теперь нас ожидало большое теоретическое занятие. Как приземляться на воду, что делать при отказе парашюта, как не убиться током при приземлении на провода, и т.д. и т.п.

Ну а закончился у нас вечер турниром в мафию, в уже в сдружившейся компании.

Утро прекрасное зовет на завтрак. А потом предлетный инструктаж. И еще немного ожидания летной погоды.

— Предстартовая готовность 20 минут, — слышно из динамиков.

Вот оно. То самое, зачем мы все сюда приехали. Сначала на нас одевают парашюты. Потом инструктор проверяет тех, кто надел. Потом второй инструктор проверяет первого. Как все сложно. Чувствую себя странновато. Один рюкзак сзади, второй рюкзачок спереди. И вот эта маленькая сумочка должна меня спасти в воздухе? На голове шлем. Немного неповоротливый, сажусь на скамейку, ожидая пока оденут остальных. Так. Значит, я сейчас полечу вверх а потом прыгну вниз? Пока это в голове совсем не укладывается. Хотя на мне уже парашют. Даже два. Вчера трое наших ребят уже прыгнули. У одного из них был частичный отказ парашюта. Ничего серьезного, он удачно открыл запаску и прекрасно приземлился. Как же я буду действовать в такой стрессовой ситуации? А девушка, прыгавшая за этим парнем, так переволновалась, смотря на его парашют, что вообще забыла что-либо сделать, а просто со страхом наблюдала, как ее возлюбленный справляется с ситуацией. Так что на 300-х метрах, в дополнение к основному парашюту, у нее открылась еще и запаска, и приземлилась она на двух парашютах. Да-да, везде страховка, даже если у вас откажет основной парашют, даже если вы впадете в ступор и забудете про запасной, он все равно сам откроется, когда до земли останется 300 метров. В общем, логикой я понимаю, что все схвачено, что бояться нечего. Главное, при приземлении держать ноги вместе. За пару дней нам это сказали около 900 раз. Но это логика, которой рассудок не всегда подвластен.

— Перворазники, выйдите на предстартовый осмотр. Готовность 5 минут, — снова зазвучало из динамиков.

Нас осмотрели, поправили то, что нужно было поправить, и мы строем пошли к самолету. Загрузка производилась в зависимости от веса, чтоб рядом не оказались близкие по весу люди. Залез в самолет. Здесь оказалось теснее, чем предполагал. Улыбка выпускающего от уха до уха. Но несмотря на это почему-то где-то в глубине зародилась тревожность и рука автоматически сжала стойку фюзеляжа. Заревел двигатель. И самолет побежал по зеленной травке.

Выпускающий подбадривает, убеждая что все будет прекрасно. Очередной раз проговаривает сценарий действий, напоминая, как и что необходимо делать, и двигатель, взревев очередной раз, потянул самолет по взлетной полосе. Ох, мы взлетаем. Момент приближается все ближе и ближе. Что-то я как-то нервничаю. Почему у всех такие спокойные лица? Хотя, у меня самого улыбка во все лицо. Почему, если сердце стучит с осторожностью? Защитная реакция? Поднялись выше 100 м. Выпускающий прошелся и пристегнул все парашюты к стропам в самолете. Поднялись выше 300 м. Выпускающий прошелся и активировал автоматику запасных парашютов. И вот, мы на высоте 800 м. Выпускающему дается сигнал, и он выбрасывает рулон туалетной бумаги. Это так называемый пристрел, чтобы понять, где нас выкидывать, с учетом существующего ветра. Самолет разворачивается, и моя рука сильнее сжимает стойку, а спина вжимается в стенку. Сигнал. Выпускающий поднимает первую группу, открывает дверь, а за ней бездна. Парашютисты-перворазники подходят, кто-то забывает правильное положение рук, выпускающий поправляет.
— Приготовиться!
— Пошел!
— Приготовиться!
— Пошел!
И люди исчезают за бортом…

Самолет идет на разворот. Я прыгаю во второй группе. Вторым в группе. Начинаю повторять мантру: “521, 522, 523, 524, 525, купол, запаска, осмотреться. 521, 522, 523, 524, 525, купол, запаска, осмотреться…” Нам вдалбливали эти фразы вчера весь день. Но сейчас я почему-то запинаюсь. Глаза быстро бегают по самолету и по лицам сидящих напротив. Сигнал! Выпускающий нас поднимает и…

Далее следует описание самых длинных нескольких секунд. Вот оно. Взрыв. Невероятный взрыв паники. В моей голове взорвалась петарда. Нет, внешне я ничего не выразил, но внутри: “Я не хочу! Я не готов! Я сейчас не готов прыгнуть! Я хочу уйти! Выпустите меня! Я не могу туда выпрыгнуть! Это же безумие! Неееет!”. Последнее слово прозвучало в моей голове во время моего прыжка из самолета, после второго, т.е. сказанного для меня, “Пошел”, и хлопка по плечу, который должен был быть, но который я не почувствовал. Мозг паниковал, а тело четко следовало командам выпускающего и сделало свое дело. Не знаю, кто выпрыгнул первый, я или мое сердце.

Далее следует описание самых коротких нескольких минут. Я ничего не вижу, ничего не понимаю, ничего не соображаю, слышу гул в ушах и упорно считаю: “521, 522, 523…” Рывок… “524, 525.” В голове тишина. Так, вроде и в ушах тишина. Смотрю вокруг и вижу поля, деревья, город вдалеке. “Купол.” Так, точно. Нужно осмотреть парашют. Что-то голову не так просто поднять, но как-то боком развернул и поднял глаза вверх. Да, надо мной парашют. Он есть. Он раскрылся. Он круглый. Он наполнен. Значит, все хорошо. “Запаска.” Открываю клапан и вынимаю петлю из запаски, чтоб отключить автоматическое срабатывание. Что дальше? А, осмотреться. Повернулся в одну строну, в другую. Вроде столкновения ни с кем не грозит. Все, я все сделал. И теперь можно оглянуться. Вот это да! Я в воздухе! Я вишу в воздухе на парашюте. Подо мной луга, леса, вдалеке город. Вот это да. Какая красота! Надо сориентироваться. Ага, вон наша стартовая точка. Попробую подлететь поближе к ней. Тяну свободные концы в нужную сторону. Начинаю медленно лететь скольжением в строну, противоположную ветру. Надо бы быстрее лететь, но страшновато сильнее тянуть свободные концы. Надо перелететь взлетно-посадочную полосу и тогда до стартовой точки будет идти не далеко. Но когда я ее почти перелетел, услышал звук вхолостую сработавшей запаски. Значит, осталось 300 метров. А на 100 метрах нужно будет отпустить свободные концы, чтоб до приземления парашют перестал раскачиваться. И тогда меня ветром снова отнесет назад и вынесет как раз на бетонку. Нет, лучше отпустить сейчас. Лучше дольше идти, чем приземлиться на бетон. Земля. Нам рассказывали, что 100 метров можно определить двумя способами. Первый из них доступен тем, у кого 100% зрение. До 100 метров поле кажется как разноцветный ковер, а на 100 метрах становятся видны мелкие детали. У меня нормальное зрение, ничуть не лучше обыденного, но мне казалось, что я начал видеть детали уже на 300 метрах. Значит, этот способ для меня не подходит. Второй способ – это набегание земли. На 100 метрах земля начинает вдруг резко набирать скорость. И, видимо, именно это только что и настало. Так, не смотреть вниз, смотреть вперед. Я видел на видео, какие бывают неприятные столкновения с землей, если смотреть вниз. Ага, деревья. Вспомнил. Как только я поравняюсь с деревьями, до столкновения с землей останется 3 секунды. И вот они, верхушки деревьев оказались в одном горизонте с моим взглядом. Ноги слегка согнуты, поплотнее сжаты вместе, мышцы напряжены. 2, 1…

Каждый что-то забывал. Некоторые забывали все. Я старался заучить правила как мантру, и все равно один пункт вылетел у меня из головы. Я совершенно забыл, что нужно развернуться по ветру. В результате приземлился спиной. Меня опрокинуло назад и на спине потащило по траве. Практически вслепую, изогнув голову насколько возможно и видя стропы краешком глаза, схватил несколько нижних строп и потянул на себя. Парашют ослаб, что позволило мне перевернуться на живот и двумя руками погасить парашют. Я встал, довольный и гордый. Мне казалось, что я сделал что-то значительное и невероятное.

Прыгал с этими ребятами: Кукурузник.

Первые впечатления:

Взгляд со стороны (Не смотря на комментарии, в первой двойке не было ни меня, ни Ромы. Я прыгнул вторым во второй двойке.):