Совсем через короткий промежуток времени, после открытия Альбертом Хоффманом молекулы ЛСД, психологический мир захватила идея психоделической терапии. Много психотерапевтов убеждались в высокой эффективности использования психоделиков в свой практике. Эти вещества, с лучшими результатами, помогали самораскрытию пациентов, избавлению от депрессии, фобий, навязчивых состояний. А в некоторых случаях, например, в лечении алкогольной зависимости, ЛСД-терапия до сих пор остаётся самым эффективным средством. Но из-за определённых общественных и политических событий, в 1970 году в США запретили к обороту психоделики, в том числе и в исследовательских целях. А в скором времени и по всему остальному миру.

Одним из исследователей ЛСД был психолог и психиатр Станислав Гроф. Лишившись возможности исследовать изменённое состояние сознание с помощью веществ, он разработал технику, воспроизводящую похожие феномены восприятия, какие наблюдал у пациентов после принятия психоактивных веществ. Эта техника называется холотропное дыхание и заключается в гипервентиляции лёгких, более глубоким и более быстрым дыханием, что приводит к кислородному голоданию и, вследствие этого, торможению коры головного мозга (самая энергоёмкая часть человеческого мозга), на фоне которого более интенсивно начинает работать подкорка.

Холотропное дыхание имеет не только множество сторонников, но и критиков. Главных причин критики холотропного дыхания две. Во-первых, это потенциальная опасность, так как длительное и сильное кислородное голодание может привести к отмиранию нейронов. Во-вторых, навязывание ведущим группы интерпретации переживаний (в моём случае я этого навязывания не ощутил). Что касается опасности, то разовые сессии холотропного дыхания под наблюдением специалиста считаются безвредными и разрешены Минздравом РФ как метод психотерапии.

Мой опыт холотропного дыхания

Я посетил практический семинар холотропного дыхания летом прошлого года у Владимира Емельяненко (клинический психолог, психотерапевт) из GTT Russia. Семинары у них тематические. То есть, кроме непосредственной сессии холотропного дыхания, происходит погружение в какую-то тему, и при желании проживание этой темы в своей сессии. В моём случае тема была «Искусство жизни и таинство умирания». Сам семинар длится три дня. Вечер первого дня, и следующие за ним два полных дня. В первый день была собственно лекция про смерть. У меня было немало придирок к содержанию лекции и некоторым фактам, но в целом она была весьма интересна. Кроме того, содержание пересекалось с моими мыслями последних нескольких месяцев, о важности помнить, что, в конце концов, мы все умрём, так как перед этим пониманием, многие вещи меняют своё значение. Ещё в лекции рассматривалась смерть не только как смерть физического тела, но и как более метафизическая смерть сознания, как потеря любимой вещи, которая воспринималась частью тебя, как страх пустоты, и в других аспектах. Ещё речь заходила о связи жизни и смерти, что качество жизни определяет качество смерти, а принятие смерти способствует повышению качества жизни.

Второй день. Вначале у меня был жёсткий скептицизм. И к практике, и к преподавателям. Мне казалось что их улыбки натянуты, а речь штампована. А практика… Что может дать дыхание, которое немного глубже и немного чаще чем обычно? Но изменил своё мнение обо всём.

Знакомство ведущих и группы, и рассказ о прохождении сессий с инструкциями, занял два часа. После этого разделились на пары. В день проходит две сессии дыхания. В первой сессии один человек является холонавтом, то есть тем, кто дышит, а второй ситтером, который помогает первому. Холонавт лежит на матрасе с повязкой на глазах. Ситтер сидит рядом и следит, чтобы холонавт не ударился, накрывает его одеялом при необходимости, или проводит до туалета. Сессия дыхания длится три часа. Первый час играет очень интенсивная музыка — пробуждающая, второй более спокойная, третий медитативная. После окончания сессии — обед, а после обеда вторая сессия, в которой роли холонафта и ситтера меняются.

Сессия. Когда включилась музыка, она мне показалась чересчур громкая. Но впоследствии она мне показалось идеальной громкости: полностью погружаешься в музыку, и не слышишь никакие посторонние шумы. Я начал дышать. Чуть глубже и чуть быстрее чем обычно. Через несколько минут мне уже не надо было управлять дыханием. Оно уже само перешло на новый ритм. В теле появились тянущие ощущения, изменилось осязание, изменилось мышление. Мысли теперь стали непросто мыслями, а богатыми переживаниями ощущениями, как-будто мыслить стал всем телом и чувствовать суть мысли. Мыслей мало, но все они кажутся очень важными. Хочется их записать, что не представляется возможным, так как разорвётся сессия. И мысли забываются, как сон после пробуждения. Потом моё дыхание слилось с музыкой, музыка его подчинила, и дыхание стало следовать за ритмами музыки.

Дыхание менялось невообразимым образом. То это очень глубокое дыхание, то поверхностное, но быстрое, то брюшное, то грудное, то носом, то ртом, то у меня всё тело трясётся с каждым вдохом, то тело просто лежит неподвижно. И все как-будто без моей воли. Тело во время дыхания как-будто вибрирует. В какой-то момент меня наполнила любовью ко всем и я думал, что встану и буду всех обнимать: на семинаре была довольно дружеская и тёплая атмосфера.

Основные переживания и мысли были в первый час. В течение второго часа я «выпадал»: было не сплошное интенсивное дыхание, а периодами, между которыми я как-будто(!) переставал дышать. Казалось, что я в эти моменты даже засыпал. Вот ведь действительно маленькая смерть — отключиться из-за недостатка кислорода.

Я практически не помню ничего из обилия своих мыслей во время сессии, которые казались такими важными. Это так странно. Только какие-то переживания. Может, это не нужно помнить? Эти мысли появились в моей голове, я их пережил, они меня поменяли(?) и собственно больше они уже и не нужны? Они уже интегрированы?

В третий час, когда включилась медитативная музыка, моё тело «приземлилось». И все эти необычные ощущения в теле, спазмы, сгустки энергии, растворились. Как облака в небе. И я вернулся в этот обычный мир. Я понимал что музыка ещё будет звучать долго и поэтому попробовал снова начать быстро дышать, чтоб вернуться к ощущениям, но у меня ничего не получалось. Моё дыхание хотело вернуться к спокойному ритму. И тогда я стал постепенно возвращаться, потягиваться, вертеться, разминать мышцы, возвращаться сознание к привычному режиму. Когда я сел, ко мне подошла ведущая, узнать как дела и т. д. Сказала чтобы я не спешил. У меня онемела одна нога, потом когда она прошла и я попытался встать, меня качало как пьяного. И мне приходилось идти медленно. Когда ускорялся, вело в сторону. Сознание ещё не вернулось в привычный режим. Находился в стадии приземления. Но постепенно ощущения вернулись к обычным.

Переживания третьего дня:

• Пытался повторить вчерашний опыт, войти в то же состояние. Дышал так же как вчера. Но ничего не получалось. Состояние ускользало. К тому же были сильные спазмы в диафрагме, из-за того, что я переел. Хотя нас предупреждали не наедаться.
• Я не слушаю своё тело. Оно бы радо мне помогать, да только не может потому, что я не слушаю его советы.
• Я устал бегать за ускользающим состоянием и расслабился. Стал просто дышать, ни к чему не стремясь. И тогда оно меня наполнило.
• В центре груди появляется сгусток вибрации, который расширяется с каждым вздохом, поглощая всё больше и больше моего тела. Начинают вибрировать руки, живот, голова, ноги. Вибрация расширяется кругом, поглощая в себя мат, и продолжает расширяться. Я вибрирую одновременно с матом и полом. Потом вибрация доходит до других людей и захватывает их, пока, в конце концов, не охватывает зал со всеми людьми, всем содержимым, стенами, полом, потолком, и все это вибрирует на одной частоте.
• Мы все связаны. Люди, которые находятся ближе, влияют на меня сильнее, как и я влияю на них сильнее, нежели на людей находящихся дальше. Вокруг нас как будто большие поля, которые к краю менее плотные, а к центру плотнее, и чем сильнее плотность, тем больше влияние. Причём влияет даже просто наше состояние. Это что-то типа температуры. Если рядом находится горячий предмет, то он отдаёт тепло более холодному, а холодный предмет вбирает тепло от более тёплого. Причём чем дальше предметы друг от друга, тем менее выражен теплообмен. С людьми также, если мы наполнены позитивом, радостью, здоровьем, счастьем, то мы делимся этим с окружающими. Если же мы гниём, то распространяем эту гниль вокруг себя. И если мы заботимся о себе, мы также и позитивно влияем на окружающих, а если мы себя «убиваем» то и вредим окружающим.
• Заботясь о себе и развивая себя, мы делаем мир лучше. Это такая простая вещь. Так жаль, что я не помню об этом все время. И от этой мысли я начал рыдать.
• В каждый момент времени в каждой точки пространства мы можем получить любую информацию. Надо просто остановиться и прислушаться к текущему моменту.
• Я иногда не позволяю проявляться своим чувствам, потому что не хочу чтоб их оценивали. Ощущаю что теряю часть себя, когда кто-то оценивает мои чувства или эмоции. Неважно, положительно или отрицательно. А если я их не выражаю, то они остаются внутри, в безопасности.
• Иногда мне слишком много красок в жизни. Я предпочитаю получать впечатления дозировано. Именно поэтому я люблю жить в светлой комнате с голыми стенами и минимум мебели. Я отдыхаю в этом пространстве. Именно поэтому мне тяжело переносить большой поток эмоций, они меня истощают.
• Когда во время третьего часа заиграла музыка Джо Хисаиши, я вдруг почувствовал — мир наполнен любовью, в нём много заботы и тепла и то, насколько же прекрасно жить. От этого я снова разрыдался, ещё сильнее, слезы текли ручьем, тело сотрясало. А когда музыка закончилась и началась другая, меня омыло потоком свежести, я стал расслабленным, умиротворённым, счастливым. Я как-будто очистился.

После каждой сессии есть время на творческую терапию, на которой можно выразить свои переживания через рисование мандал. А в конце третьего дня проходит шеринг — групповой проговор своих переживаний, ощущений, выводов. Никто никого не принуждает, но мне показались эти элементы полезными.

Если у меня спросить, что я вынес из семинара, но я толком ничего не смогу ответить. Но я рад пережитому на семинаре и считаю этот опыт для себя полезным.